Деревня Селище - одна из многих, чьи Судьбы похожи и печальны своей историей. Когда-то это была достаточно зажиточная деревня с умеренной численностью населения. На самом высоком месте (ныне там липовая аллея) было имение Бонч-Бруевичей. А на месте, где стоит мой дом - панские теплицы (земля здесь уж очень плодородная). До сих пор, перекапывая огород, нахожу в земле то остатки необычной цветной керамики, то четырехгранные гвозди ручной ковки. Рядом, выше по реке, был ледник - своеобразный холодильник, в котором хранили рыбу и другие съестные припасы. Сейчас там кроме бурьяна, ничего не растет. Еще бы, вся плодородная земля с того участка была передвинута на теплицы.
Панов давно нет, но дух деревни с особым статусом величия сохранился. О нем постоянно напоминает журчание реки, особо громкое у местного "водопада". Место особенное, от водопада сохранилось только название. Но люди помнят и передают из уст в уста сведения, что река здесь была перепружена валунами, и создан таким образом перепад уровней воды. В этом месте стояла водяная мельница. Люди приезжали с окрестных деревень, чтобы перемолоть зерно. Рассчитывались натурой, оставляя часть зерна пану. Мельницы давно уже нет, а вот огромные камни по-прежнему создают ощущение ее присутствия. В деревне есть и своя криница, воды которой недавно освятили. Как видите, деревня наша богатая. И главное богатство - ее настоящность.
Деревенская жизнь медленная и монотонная, каждый новый день похож на предыдущий. Вторник легко можно перепутать со средой или четвергом. Не беда, будет пятница, понаедут дачники и неточность прояснится. Активность сельской жизни имеет сезонный характер. За порами года лучше всего наблюдать в деревне.
Зима. Нетронутые белёсые поля, редкий неглубокий след на снегу и не менее редкий, высоко вздымающий вверх дымок из трубы деревенской хаты. Создается ощущение покоя. Деревня замерла, но не вымерла. Жизнь такой порой замедляется, становится особо тихой и незаметной, от этого трогательной и величественной. "Скрип-скрип" - редкие звуки, доказывающие наличие жизни. Каждый звук знаком и узнаваем. Не часто бывает, чтобы зимой горожане отдыхали в деревне. Местность то отдаленная и дорога гравийная, рискованно приезжать, вдруг в снегу застрянешь, и некому будет помочь. Да и дом за долгое отсутствие так выстуживается, что не согреться. Вот и погружается деревня зимой в покой, отдыхая от суетности.
Суета в деревне - образ жизни эпизодический. Как только трогается лед на Басе, появляются рыбаки. Деревня знает, кто и чем ловит, но молчит. У каждого своя работа, есть контролеры, есть и подконтрольные, вот пусть и разбираются, - суть деревенской тишины. Некогда сельским жителям растрачиваться на доносы, пора выходить на огороды. Успеть отсеяться, чтобы потом быть с урожаем.
- Ну, как зиму пережили? - самый главный и актуальный вопрос, когда после долгого перерыва наведываешься в деревню.
- Спасибо, как видите, живы. Живем помаленьку.
- Ну, дай вам Бог здоровья.
- Так и вам не хворать, работы много.
Перебросившись парой фраз, спешишь взяться за лопату и побольше поработать, чтобы ощутить некое удовлетворение. Не может пока большинство из нас перестроиться на новый лад жизни - созерцательно смиренный. И овощей столько не употребляем, сколько спешим вырастить. Лето проходит в заботах о грядках, чередуясь с любованием красотами природы. Наступает осень и, словно учитель на уроке, подводит итоги дачному сезону. Есть особая дата по народному календарю - Покров, день, к которому всё должно быть с огородов убрано и подготовлено к следующему сезону. Люди спешат завершить сезон, чтобы передохнуть и очередной порой повторить все сначала.
Сезонность - этакая традиционность и даже ментальность нашего народа. Живем от события к событию, от поры до поры. Постоянству учимся, многого достигли, но большее впереди. Сезонность разная, бывает большой и маленькой. Человек от науки назвал бы это цикличностью и закономерностью, а деревенские называют по-своему - пора. Пора работать и пора отдыхать. Сезон, как пора года и сезон, когда появляются дачники. В сезон активных работ даже на неделе две поры - одна с дачниками, другая без них. Точность в определении времени летом достовернее, чем осенью или зимой. В пятницу древня оживает, приехавшие горожане, словно муравьи, не успев с дороги дух перевести, начинают работать. Женщины хватаются за тяпку, мужчины за косу. В субботу тоже работают, но не забывают и об отдыхе. Вечером жарят шашлыки, расслабляются, встречают гостей. В воскресенье опять суета, связанная с отъездом. И так, из года в год.
- А какой это сегодня день? - застала врасплох вопросом местная бабушка, когда прошлой осенью решила пару неделек провести вдали от города.
- Кажется, пятница, неуверенно отвечаю.
Бабушка, задумывается. "Не-а, наверно, четверг. Лавки-то вчера не было".
А и вправду, по четвергам приезжает автомагазин. Я улыбаюсь и говорю:
- Это я тороплю жизнь. Действительно, сегодня четверг.
- Ну, работайте. Пойду, не буду мешать.
Умение незаметно появляться свойственно местным жителям. Ходят тихо, неприметно. И могут появиться там, где их совсем не ждешь.
Не обратить внимания на человека со странным именем Федун просто невозможно. Вряд ли что кто-то из односельчан знает, сколько ему лет. Скорее всего, он и сам ошибется, спроси его об этом.
Глядя на его полусгорбившуюся фигуру, всегда в заношенной фуфайке цвета земли, на кирзовые сапоги, которые не снимались ни в лютый мороз, ни в пекучую жару, думаешь, а был ли он когда-либо молодым? Может, умеет проходить сквозь время, и не человек он вовсе, а домовой деревни? Хотя вряд ли. Как-то не приходит на ум ни одного примера страстной увлеченности домовых горячительным, как у Федуна. А вот его способность появляться неожиданно там, где его не ждут, вызывает удивление.
Дядька Федун - это для людей среднего возраста, для детворы он - дед Федун, ну а для седовласых старушек и высыхающих стариков - просто Федун.
- Дядька Федун, а как тебя по-настоящему звать? Спросил как-то немногословный дачник, который облюбовал здешнюю деревню и решил построить в непревзойденном природной красотой местечке себе дом. Стоит заметить, благодаря ему и для меня деревня стала территорией любви и умиротворенности. Как-то приехали к нему в гости, и так это место приглянулось, что купили там себе домик. Андрей, так зовут нашего друга, решил пустить там корни, в деревне бывает много чаще и дом настоящий строит.
- Что значит, как звать? Так и звать как зовут. Да и зачем это знать, я и сам приду, когда надо, - с легкой, свойственной деревенским пренебрежительностью отвечает ему дед.
- Ну, я про имя спросил. Может ты Федор? А то Федун, какое-то ненастоящее имя, - оправдывался Андрей.
- У нас здесь все настоящее. Дед Федун, собрав брови к переносице, сощурив и без того маленькие, словно копеечные глаза, раздув ноздри бардового с отливом синевы носа, продемонстрировал явное недовольство любопытством к его персоне. Видать не всегда он был Федуном, наверное, что-то в нем всколыхнулось, но говорить об этом ему не было охоты.
- Ну, коль про судьбу мою хочешь узнать, так чарку налей, может и расскажу. Итак, пошел накат. Деревенские никогда не отличались ни особым красноречием, ни деликатностью в общении. Как спросишь, так и ответят. Прямолинейно и очень "душевно", поймешь сразу и застыдишься, что затеял разговор. К тому же речи старых людей длинны и извилисты.
Чарки не было жалко, а вот времени всегда не хватает. Надо кирпичи сложить, да грядки на зиму перекопать. "Нет уж, в другой раз поговорю, а сейчас буду работать", - решил отказаться от своей затеи побеседовать с Федуном Андрей.
И все же время нашлось, совсем неожиданно. Просто свалилось, а точнее само завалилось, когда никто его не ждал.
Строительство дома - ответственное, затратное и увлекательное дело. Когда сам не строитель, да еще достаточного запаса на быстрое строительство не имеешь, приходится удовольствие растягивать и самому много работать. Андрею нравилось собственноручно лепить гнездо. Осваивать азы строительного мастерства начал с возведения дровятника и бани. Конечно, не обошлось и без привлечения профессионалов. Брат у Андрея, звать его Валерка, строитель и, конечно же, помогал.
Андрей с особым огоньком детского восторга от человеческой непосредственности любит пересказывать забавный случай, произошедший с ним в одну дождливую пору, выпавшую на осень. Наработавшись, продрогнув до костей, а главное, вымазавшись, как чертяки, в строительный раствор, очень захотели в баню. Своя еще не готова, даже крыши нет. Но в деревне люди простые и друг другу готовы помочь, даже первыми предложат помощь. Это не важно, что предложение может остаться неподкрепленным делом. Куда важнее - соучастие.
Словно мысли читая, объявился сосед и предложил истопить для них баньку. "Наработались, неплохо будет попариться, да и помыться", - кратко и по-соседски соучастливо предложил он.
Андрей обрадовался и, конечно же, предложение принял.
Банька та и по сей день стоит на дороге на брегу реки. Это я уточняю для тех, кто подумал об ином развитии событий. Сосед старался, топил долго. Баня старенькая, топится по черному. Голову даже не надо вверх поднимать, чтобы убедиться в отсутствии трубы, достаточно видеть, как валит изо всех щелей дым. Словно дымовая шашка, окутывает дымом близлежащую окрестность. Дым низко стелется вдоль реки, и не различишь, то ли это туман, то ли все же дым. Полдня топилась баня.
- Готово! Можно мыться, - радостно оповестил сосед.
- Ура, - быстро сбросив одежды, Андрей и Валерка уже на полке. Полок - это своеобразная парная, настил за печкой, где нужно париться.
Мужики так желали бани, что не удосужились проверить, что же она из себя представляет. Только оказавшись на полке, поняли: не баня, а решето. Со всех щелей холодный воздух валил внутрь. Дым уже иссяк, но оставил после себя толстый слой копоти, которая с легкостью перекрашивала розовые от обветренной осенней непогоды тела в черно-серые тона. Словно ехидничала: люди всех рас и наций равны, а в бане тем более.
- Давай будем вздавать, может, станет теплее, - предложил Валерка.
- Давай, - соглашался Андрей и с особым энтузиазмом поливал печные камни. Те нехотя шипели, словно, возмущались нарушением долгого покоя, но тепло отдавали. После 5-7 черпаков, как-то повеселело.
- Ну, наконец-то, пошло тепло, - утешались мужики. Даже о венике вспомнили, как вдруг, распахивается дверь и вместе с клубом холодного воздуха, вваливается в фуфайке, шапке-ушанке и все тех же кирзовых сапогах дед Федун.
- А что это вы здесь делаете? - вполне серьезно спросил он двух пытающихся попариться мужиков.
"Настала наша очередь удивляться", - смеясь, вспоминал Андрей. Но не успели этого сделать, вроде бы очевидно. Что могут делать люди в бане?
- А я вот прохожу мимо и слышу, что-то шебуршит в бане. Не думал, что это вы тут. Вот, зашел посмотреть, - не обращая внимания на нашу сконфуженность, продолжал неожиданный гость.
- Может, дверь закроете, - съежившись от чрезмерного холодного потока, просим Федуна. Дед уже и сам сообразил, что баня выстуживается. Прикрыл дверь и подошел поближе.
- Ну, хлопцы, подвиньтесь, а то что-то холодновато стало, - поправляя шапку, дед стал взбираться на полок.
Вот скажите, как не удержаться от смеха, представляя сию картину.
Конечно, тогда Андрею и Валере было не так смешно, как по прошествии нескольких лет. Не хватило деревенской непосредственности, чтобы взяться за веник. Зато значительно ускорилось строительство собственной бани. И уже весной, сидя на собственном полке, Андрей смеялся над банным курьезом. Правда, на всякий случай, сделал щеколду в бане.
А дед Федун так и не успел поведать о своей судьбе и приоткрыть занавес жизненной тайны. По зиме того года, представился. Поминали добрым словом, как и заведено среди людей, наливали чарку, не думая о времени, но помня его скоротечность.
Пришла очередная пора. Кто-то вновь пашет огород, кто-то на реке браконьерничает. Ну а Андрей, с чувством собственного достоинства и гордости достраивает дом - большой и красивый.
А я, по-прежнему спешу. Спешу преодолеть 650 километров, чтобы неторопливо вздохнуть и возрадоваться: "Я живу, дышу полной грудью и люблю".
Я люблю тебя, жизнь, и не только деревенской порой...
02.11.2014
Комментарии