Двоякое отношение к отсутствию интернета в моей деревне. Пять лет назад и сотовая связь была крайне неустойчивой. Время идет, прогресс наступает, скоро, наверное, заработает и интернет. Вот прикольно представить седовласую бабульку из моей деревни, сидящей за компьютером или разговаривающей по мобильному. Я как-то спросила у местных жительниц, почему они не пользуются сотовой связью. Что из себя представляет мобильная сеть, знают, но не считают нужным обзаводиться телефонами. "Да хлопоты только с ним, потерять можно, маленький больно. А кнопки такие, что сразу несколько нажимается, не для наших рук". Имеют представление от детей, которые живут в городе и пытались приобщить родителей к цивилизации, но напрасно. "К тому же нечего рассказывать, каждый день одно и то же, а если край надо, так обыкновенный телефон есть", - далее аргументировала старушка.
О том, что острой необходимости в сотовой связи нет, сама убеждаюсь, когда нарушается тишина. Желание позвонить ради осведомленности здесь не возникает, а от работы хочется просто отдохнуть. Порой оградиться не получается, и тогда разносится собственный голос на всю округу, словно ты не один. Даже бабушка однажды меня спросила: "А с кем это вы говорили? Вроде бы одна приехала". Люди бдительные. Если сами незаметны, это не значит, что они ничего не замечают. Мне нравится такое неравнодушие: не мешающее и не досаждающее.
К примеру, сосед-дачник, который 10 месяцев в году живет в деревне. Если я работаю, никогда не приблизится, но только стоит присесть - тут как тут. Иногда жду его появления, но чаще работаю без остановки. Ноябрьские вечера - это еще не зима, но уже долгие. В печи потрескивают дрова, а я с книгой в руках наслаждаюсь чтением. Здесь у меня достаточно большая библиотека. Преимущественно, русская классика. Читаю-перечитываю, наполняюсь эмоциями, пробуждаются чувства, буяет фантазия. Здорово иметь возможность заниматься любимым делом. За несколько дней пребывания в отдаленной глуши сбивается рабочий ритм. В деревне время не имеет точного значения, поскольку определяется не часами, а наличием света "темно-светло".
Аромат яблок, которые заняли печь с тем, чтобы стать сухофруктами, навевает воспоминания о детстве. Конфеты были редки, и их роль выполняли сушеные яблоки и груши. Помню случай из детства. Также была поздняя осень, стояли сырые холодные дни. По пути из школы заходила к дедушке и бабушке, те ждали, кормили и всегда интересовались школьной жизнью. Тогда так сильно продрогла, что залезла на печь погреться. А там весь под усыпан яблоками и грушами-дичками, да такими вкусными, что незаметно для себя объелась так, что живот стал трещать. Жалуюсь, что живот раздулся и болит, а бабушка мне и говорит: "Ну вот, сейчас возьму шило и проколю живот, чтоб не лопнул". Я перепугалась, знала, что так коровам делают, когда те от переизбытка еды раздувались. И как представила этакое большое шило, специальное с отверстием для воздуха посередине, что и живот перестал болеть. Расплакалась, стала просить не пробивать мне живот, я ведь не корова. Не поняла тогда, что бабушка шутит, но от яблок надолго отвернуло.
Урожай яблок в этом году выдался неплохим, вот и сушу. Детям моим нравится, когда садимся за стол, где уже стоит тарелочка с сухофруктами собственного изготовления, и вспоминаем детство. Дочь даже в сердцах как-то высказалась: "И почему у меня не такое яркое детство как у вас было". А сын вторил: "И мое, какое-то ненастоящее". Примерно такой вопрос своим родителям задали и дети нашего друга. К сожалению, интернет отнимает живое общение, сотовая связь - желание встреч. А раньше, если хотел с другом пообщаться, должен был к нему домой прийти. Поскольку даже телефоны стационарные были редкостью, о следующей встрече уславливались заранее. И не надо было подтверждения договоренности, и никто не забывал. Так не только ответственность вырабатывалась, но и отношения очень прочными становились. Можно было и без предупреждения нагрянуть, радости-то сколько было. Сейчас так не принято, надо предупредить. А предупредив, можешь услышать, что нет такой возможности..., но это не относится к настоящим друзьям. Они всегда рядом, всегда ждут и принимают.
Наши дети более продвинутые интернет-пользователи, чем мы, на любой вопрос способны найти быстрый ответ. Вроде бы и неплохо, но беспокоит их ранняя самодостаточность и независимость. Мы, родители, в такой их самостоятельности сами повинны. Поздно, когда детям по 20-25, создавать традиции. Семья крепка соблюдением определенных правил и обычаев, устоев, которые сплачивают и делают семью неповторимой и индивидуальной с пеленок. Разве, что красные дни календаря, да дни рождения собирают семью за большим столом, а жаль.
Помню, долгими зимними вечерами, деревенские жители собирались по очереди друг у друга: женщины пряли шерсть, мужчины играли в карты. Шло жаркое обсуждение жизненно важных проблем. Они решались полюбовно и с наступлением утра, каждый занимался своим делом, и жизнь шла своим чередом. Колядными вечерами в карты играли все, на высадку. Дети постарше тоже могли составить компанию взрослым. А еще спевали. Да такие душевные песни, что такая лепота воцарялась, и все были добрыми.
Мне нравилось, как дед плел корзины, а местные мужики пытались перенять его мастерство. Всех дед учил с охотой и уважением, в том числе и меня. И поблажек не было, несмотря на то, что ребенок, да еще девчонка. "Раз захотела, пусть учится. Лишним не будет". А еще дед научил управляться с ручным рубанком, он любил мастерить, и ему нужны были подмастерья. Внука не было, вот внучку и обучал. Позже, когда родился брат, дед его тоже пытался научить, но брату больше нравились трактора да машины. А дед, как выяснилось, даже на велосипеде, не умел ездить. Его понимаю, трудное это дело. Когда в восьмом классе впервые села на велосипед, так столько синяков набила, что желание повторить учение возникло лишь год спустя. Сейчас вожу машину, подумываю о велосипеде и тренируюсь пока на тренажере.
Вообще, добрее и образованнее, чем мой дед, в деревне не было человека. В молодости работал бригадиром, но о работе не любил вспоминать. О войне также не любил рассказывать, хотя воевал и имел серьезные ранения, а нам с сестрой было страшно расспрашивать. Говорил, что всё это страшно, и не надо вам девчонкам об этом знать. Дед любил читать и нас к чтению приобщил. Вечером, после всех дел, дом превращался в избу-читальню. Дед выдавал нам газеты, которые сам уже прочитал, и мы читали. Не важно, что это были не детские рассказы, мы ощущали себя равными взрослым. Когда научилась читать выразительно и бегло, читала вслух для всех, все слушали, потом обсуждали. Отношение к газетам было строго уважительным. Нельзя без разрешения взять, а тем более что-нибудь с ней сделать. Дед сам определял, какую газету может выделить на хозяйские нужды. Остальные собирал в ровные стопки аккуратно по датам и хранил в кладовой, где всегда была постоянная температура. Но не на полке, а в подвешенном состоянии, чтобы дольше сохранялись. Жадным не был, но ой как нехотя отдавал газеты на макулатуру. Причем, газеты десятилетней давности. Приговаривал: "Так там жизнь вся, а вы на макулатуру..."
А еще дед умел делать свистульки и дуды. Всем детям и пастухам сделал. Научил мастерить и рогатки, но наказал, чтобы ими не пользовались, не годится, мол, девчонкам увлекаться мальчишечьими забавами. Помню, как делали конопляное масло. Конопля росла за огородом, но наркоманов не было. А еще дед выращивал табак. Его "табака", так он ее называл, пользовалась большим спросом. "Павлович, дай прикурить", - частые просьбы соседей мужиков. Дед важно, уже не спрашивая какой крепости подать табак, поскольку знал способности каждого, крутил самокрутки, затем отсыпал махорку в мешочек и делился. Бабушка выговаривала: "Никто не помогает, а на готовое слетаются. Роман, дай им семян, пускай сами выращивают". "Да, что ты, Ганна, не получится у них. Сколько раз уже давал, пропадает только семя. Ты сама знаешь, какая это сложная наука вырастить и сделать махорку, это тебе не помидоры. Пока есть, буду делиться". Бабушка не жадничала, просто не любила лодырей. Никого на свою плантацию дед Роман не допускал. Сам сажал, сам полол, сам крутил самокрутки. Как-то я предложила помощь в прополке, так отказал, сказал, что нельзя женскому полу к ней даже прикасаться, вредно мол. Не знаю, кому вредно, мне или табаку. Скорее дед счел, что табаку, поскольку для него он был больше чем растение. Сигареты с папиросами свободно можно было купить в магазине. Это была его жизнь, его увлечение, которое любил. Не припомню того года, чтобы у него не зародился табак. У всех в деревне неурожай, а у него красота: стоят сильные, увенчанные шапкой из желтых цветков "табаки" и радуют глаз. Искусство выращивания табака в деревне ушло вместе с дедом.
Пока была очень маленькая, пасла вместе с дедом овец. Отара большая - несколько сот. С каждого двора по два-три десятка. Без дела на пастбище не сидели. Дед плел корзины, это по весне и осени, а летом обувь латал или мелкую утварь выстругивал. Я помогала. Правда, пасти овец считалось легким занятием, поэтому чаще по дому работала. А деду еду носила и пару часиков с ним на поле была. Пожалуй, самым страшным делом на деревне была стрижка овец. Стреноживали, укладывали на большой стол и огромными ножницами состригали шерсть. Моя задача была шерсть быстро собирать, чтобы ветром не разнесло, да при этом отделить от грязи и прощупать, чтобы не оказалось каких-либо букашек, да клещей. Овцы так жалостно блеяли, что душа заходилась, и я спрашивала: "А им не больно, может ну их, эти валенки. Еще старые не сносились". Дед щурил глаза и ласково отвечал: "Что ты, дуреха. Им же хорошо делаем. Погляди, какая жара. Сама-то в сарафане, а они в шубе. Обязательно стричь надо. А вот про валенки и рукавички спрошу тебя зимой, когда от мороза заплачешь". И потом прибавлял: "Не бойся, им взаправду не больно".
Я верила, умолкала но хотела, чтобы побыстрее стрижка закончилась. А когда зимней порой начинали бить скот на мясо, и вовсе уходила из дома. Родители о страхе знали, поэтому нас с сестрой заранее предупреждали: "Идите-ка сходите погулять к Таньке (моя подружка), на часок". Мы знали, что ровно через час должны быть дома иначе достанется "на орехи". Знали свои обязанности и чувствовали заботу, взрослея стали с чем-то не соглашаться, высказывать свое мнение. К нему прислушивались, с нами советовались. Но всегда решающее слово было за старшими. И дед, вроде бы молчун и добряк, но был хозяином и уважаемым человеком. Внешне казалось, что всем рулит бабушка, а дед ее во всем слушается. Сейчас понимаю его мудрость.
Не припомню, чтобы дед жаловался на жизнь или на соседей. Начнет бабушка в сердцах высказывать неодобрение то соседскими гусями, нечаянно склевавшими капустами, то пчелами, которые не позволяли выйти в садок в летний день, то черствым хлебом в магазине, а дед ей: "Ну, что ты, Ганна, хорошо-же живем. Все живы и здоровы, и капуста новая вырастет, и урожай яблок будет хорошим, раз пчелы есть. Ты же сегодня блины с перепечками пекла, зачем тебе хлеб?" Ни разу не слышала, чтобы дед хоть на кого повысил голос или высказал несогласие. И за стол садился лишь после того, как убедится, что все сыты. А если ему говорили, что хозяин должен быть во главе стола и первым за столом, улыбаясь отвечал: "Успею, ложкой молотить - не велика наука. На то я и хозяин, чтобы всем всего хватило".
Хватало всего, главное ласки и любви. Настоящая была жизнь, потому что люди настоящие. Дедушка умер в полном здравии и светлом уме в возрасте 97 лет. Вспомнилось о нем, о том далеком, но таком близком и душевном времени жизни не потому, что яблоки, которые сушатся на печи, навеяли воспоминания, а по внутренней потребности быть услышанной. В моей семье есть традиции, но они становятся модернизированными, этому есть объяснение. Дети любят читать, но очень много времени проводят в социальных сетях. Хотелось бы, чтобы у них были настоящие друзья и больше живого общения. С высоты своих лет хочу обратиться к молодежи: "Мы не другие, не ворчуны и не старперы. Мы желаем вам добра, такого же настоящего, как и сами когда-то получили от дедов и родителей. Отдаем так, как научены и понимаем. И если вам кажется неподходящим, научите нас. Ведь мы любим читать, способны рассуждать и готовы к общению. Мы любим вас и готовы делиться. Жизнь - эстафета, мы ее переняли от достойных людей и хотим передать в надежные руки. А если чего-то не так сделали, где-то опоздали или поспешили, так везде же успели. Не судите, берегите тех, кто любит вас. Вспоминайте детство, это то, что есть у каждого и каждому есть что рассказать".
Ох, и до чего же вкусные яблоки, прям, как в детстве...
09.11.2014
Комментарии